А вот я первый день не помню... Сейчас объясню почему... На самом деле помню только один эпизод... У нас тогда была собака. Бладхаунд называется. 50 кг веса, молодой и тренированный (каждый день по часу с личным тренером). Мой папа чтоб его остановить (на поводке и ошейнике с металлическими шипами вовнутрь) должен был хвататься за ближайший столб или дерево (а он в свои 55 лет все еще поднимает машину руками, без домкрата...).
Слово за слово, пес был членом семьи, и посему летел вместе с нами. Перевес багажа не интересовал абсолютно, поскольку на "детях" не экономят. Для перевозки этого лопоухого и плюшевого друга в самолете нам пришлось делать клетку. Зная темперамент и физическую силу нашего "младшенького", для него на заводе моего деда была заказана специальная клетка из нержавейки, с толщиной прутьев в несколько миллиметров и сваркой по всем швам. Клетка удалась на славу, могла остановить танк (Давид2, Ау! ). Итак, летели мы из Польши (почему и зачем - история отдельная), и, заранее упаковав в нашего любимца 2 слоновых дозы снотворного, а его самого - в клетку (прямо у трапа самолета, поскольку до этого он довольно активно отказывался от сего удовольствия потерять свою драгоценную свободу), мы помахали ручкой плавно поднимающейся в багажный отсек (по прогибающемуся эскалатору) животине, и поднялись по трапу в салон. Уже удобно усевшись в креслах мы еще минут 20 смотрели за поднимающимися в самолет чемоданами (на этот раз эскалатор выглядел намного уверенней в своих силах), и мирно болтали.
Наконец-то закончился поток чемоданов, наконец-то отъехал пассажирский трап, и даже Польские бронетранспортеры расползлись от самолета на ужин, и настал миг, когда все нормальные самолеты заканчивают погрузку багажа и начинают выруливать к взлетной полосе... Нет, наш самолет не был нормальным. К нашему самолету каким-то пугающе ускоренным темпом возвращался пассажирский трап. Стюардессы-польки что-то кричали на ломанном русском, через каждые 3 слова делая испуганные глаза при произношении зловещего "собака".
Это был сигнал к бою... Но это было известно только узкому кругу пассажиров - моей семье. Папа мой уже бежал по проходу к дверям. Мы следили за ним из иллюминаторов. Точнее не за ним, а за захватывающим процессом охоты. Наш Бладхаунд профессионально (таки не зря платили за тренировки!) загонял Польского грузчика на взлетной полосе. (Здесь стоит отметить что Бладхаунды - собаки по натуре добрые, и никогда сами без причины не кусаются, а всего-лишь загоняют предмет своей охоты дьявольским лаем и внушающим внешним видом, пока не подоспеет хозяин для "разборки")
Именно этот процесс и был показан пассажирам нашего самолета вместо обычного видео-фильма. Остальное - выборочные фразы из рассказов очевидца-хозяина:
- ...сука, разломал клетку...
- ...все чемоданы разлетелись по отсеку...
- ...бедный грузчик, как он не сломал ноги, прыгая оттуда?...
(собака прыгала и не с такой высоты, насчет нее никто не сомневался)
- ...я его привязал к какой-то трубе, надеюсь он не вырвет ее во время полета... Мы вылетели с опозданием в пол-часа...
Продолжение эпопеи по прилету в Бен-Гурион:
Очевидно 4 часа - не малое время чтоб не смотря на снотворное разобраться что к чему и принять превентивные меры... Мы сошли с трапа под улыбки стюардесс. В автобус садиться не спешим - на душе неспокойно... Оказывается - не зря. Подъезжает грузовой погрузчик, грузчик открывает дверь грузового отсека, и... падает вниз, на бетонку. Над головой (или это были его ноги?) падающего грузчика со свистом и визгом умиления летят два огромных уха - наш песик спешит целоваться в знак празднования своего освобождения.
Воспользовавшись замешательством мы быстренько пропихиваемся в автобус и едем в зал оформляться... Через несколько часов мы долго отказывались от обломков клетки... После этого еще с час искали таксиста, готового везти до Хайфы "маленькую собачку", почему-то сразу невзлюбившую смуглокожих...

Больше не помню ничего. Мы летели вечером 3-го Октября 1991 года. Мне исполнилось 20 лет. Алкоголь в Польской компании ЛОТ тогда уже был бесплатным. Праздновали, к сожалению, всего 4 часа, но пить на обратном рейсе вряд ли было что предложить. Достаточно уважительная причина не помнить ничего, кроме бесплатного цирка.

P.S. Любимый пес давно умер. Мы его до сих пор любим и помним.

__________________

Life is an unrelenting comedy. Therein lies the tragedy of it.

- Martin Stillwater -